2. ПРОГРАММЫ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ

ИНТЕГРАЦИИ И РАЗВИТИЯ

 

Первый этап массовой репатриации крымских татар, начавшейся в конце 1980-х годов, сопровождается не только бездействием, но и довольно отчетливым сопротивлением, нежеланием как местных властей (исполкомов, сельсоветов, колхозно-совхозного руководства), так и центральной администрации Крыма предоставить крымским татарам землю для строительства жилья и хозяйственного освоения. В срочном порядке шло распределение пустующих земель в Крыму под дачные участки для горожан, под "всесоюзные здравницы", под различные туманные, не обеспеченные проекты, лишь бы только эти земли не достались крымским татарам. В ответ на эту политику крымскотатарское национальное движение стихийно выработало метод "самозахватов", "самовозвратов" территорий и "самостроев" на этих территориях.

Некоторые "самозахваты" со временем удавалось узаконить, после многомесячных пикетов и тревожного существования палаточных городов добиться решения местных властей об отведении "пикетчикам" данных участков земли, возвести на них поселки, в которых сейчас живут уже тысячи крымскотатарских семей. Однако чаще происходили столкновения, погромы крымскотатарских "самостроев" с вовлечением в эти погромы и отрядов ОМОНа, и "добровольцев" из местного населения.

С особой жестокостью был разгромлен 1 октября 1992 года крымскотатарский "самострой" в алуштинском пригороде Красный Рай, на что возмущенные крымские татары ответили стихийными массовыми демонстрациями и "беспорядками" в Симферополе 5-6 октября, включавшими "штурм" здания Верховного Совета и "попытку захвата" Прокуратуры Крыма. Эти трагические события не только обозначили самую высокую точку того социального напряжения, в котором развивался на начальном этапе процесс интеграции крымских татар, но и подвели определенную черту под всей драматической историей данного начального периода. После октябрьских событий 1992 года в полной мере выявилась тупиковость, бесперспективность политики, проводимой под старыми лозунгами "не пускать" в Крым крымских татар, "не отдавать им ни пяди земли", громить их палаточные городки и "самострои". Та сила массового национального протеста и возмущения, с которой столкнулись власти Крыма непосредственно в Симферополе под стенами собственного Верховного Совета, заставила образумиться даже самую реакционную часть крымской администрации. От запретительных методов, грубых, демонстративных отказов, жестоких погромов совершился постепенный, медленный, трудный и уже необратимый переход крымских властей к более гибкой политике вынужденного сотрудничества, содействия крымским татарам в их обустройстве на родной земле.

Между двумя Постановлениями Верховного Совета Крыма - от 8 октября 1992 года ("О ситуации в Крыму в связи с антиконституционной деятельностью "меджлиса крымскотатарского народа" и Организации крымскотатарского национального движения (ОКНД)", № 167-1) и от 25 марта 1993 года ("Об отводе земли для расселения депортированных граждан", № 261-1) - хронологическая дистанция короче, чем полгода, но именно за эти полгода происходит решающий сдвиг в подходе к крымскотатарскому вопросу со стороны официальных, властных структур в Крыму. Вместо яростных обвинений в адрес "меджлиса крымскотатарского народа" (который и пишется-то не иначе, как в кавычках и с маленькой буквы), угроз навести "конституционный порядок" ("Поручить правоохранительным органам Республики Крым в соответствии с действующим законодательством принять меры по пресечению антиконституционной деятельности "меджлиса" и ОКНД, а также возмещению в судебном порядке причиненного материального ущерба") впервые обнаруживается нечто вроде серьезной озабоченности положением репатриантов. В Постановлении от 8 октября 1992 года Верховный Совет ни единой строкой не отметил бедственное положение крымских татар, ни словом не обмолвился о том, что довело их до "массовых беспорядков", и единственное решение, которое он принял в ответ на сильно напугавшие его события - "Совету Министров Крыма в месячный срок создать полк милиции за счет средств бюджета Крыма". Но кажется, к весне 1993 года здесь уже поняли, что никакие новые полки милиции не обеспечат надлежащую охрану власти при продолжении прежней политики, что жидкие "средства бюджета Крыма" разумнее использовать иначе и не с обездоленных, доведенных до отчаяния крымских татар взыскивать возмещение материального ущерба за побитые стекла в окнах и дверях здания Верховного Совета, а об этих людях подумать, им как-то помочь. И впервые в официальном документе Верховного Совета Крыма появляется вымученное, буквально выбитое из него вместе с теми злополучными стеклами решение: "Для расселения и обустройства депортированных граждан необходимо отвести 3,5 тыс. га земли [...] Алуштинскому, Ялтинскому, Феодосийскому, Евпаторийскому, Керченскому, Судакскому, Джанкойскому, Сакскому и Старокрымскому городским Советам народных депутатов совместно с сельскими Советами, землепользователями и заинтересованными государственными службами до 15 апреля текущего года отвести и зарезервировать предусмотренные квотой расселения земельные массивы и по мере прибытия граждан беспрепятственно предоставлять им в установленное время земельные участки и площадки под строительство многоэтажных домов" 25.

Разгромов крымскотатарских "самостроев" в Крыму после 1992 года практически уже не совершалось. Правда, в 1993-1994 годах изменилась и экономическая ситуация: "самозахваты" пустующих земель стали крымским татарам не нужны. Дороговизна стройматериалов и строительной техники, обнищание переселенцев и другие экономические причины делают бессмысленными дальнейшие "самозахваты" земельных участков, ибо строиться на них крымские татары не имеют средств и возможностей. Сейчас во многих поселках, отведенных для компактного проживания и нового строительства крымских татар, десятки земельных участков пустуют. Построить на своем участке не только "многоэтажный" (как в фантастическом Постановлении Верховного Совета от 25 марта 1993 года), но даже самый скромный одноэтажный дом мало кто может. Разумеется, усугубили дело и дополнительные большие и малые провокации и обманы: нередко выделяли крымским татарам земли там, где строить практически невозможно, в горах, куда по меткому выражению ялтинской активистки Аксаковой добраться можно только на вертолете, на оползневых склонах, в безводных местах, в районах, где нет дорог и иных коммуникаций.

И все же главная причина неблагоустроенности крымских татар сейчас - не отсутствие земельных участков, а экономическая невозможность их освоения. Поэтому и главная проблема современной интеграции крымскотатарских репатриантов - это финансовая и материально-техническая помощь в строительстве, предоставление ("выкуп") готового жилья, и если в середине 1990-х годов отчаяние и подталкивает крымских татар на те или иные крайние меры, то идут они уже не на "самозахват" территорий и земельных участков, а на "самозахват" пустующих жилых помещений, прежде всего квартир в новых домах в городах Крыма 26.

Неверно было  бы  представить  дело таким образом,  будто вернувшиеся на  Родину крымские татары полностью предоставлены самим себе и стихийно,  в одиночку, без посторонней помощи решают свои социальные и экономические проблемы.

В успешных процессах социальной интеграции крымских татар в общеукраинский  и  общекрымский "ландшафт" заинтересованы по крайней мере две политические силы,  и именно они формируют те рычаги поддержки    чем-то довольно мощные и эффективные,  в чем-то еще очень хрупкие и слабые,  едва задействованные), которые обеспечивают  выживание  крымских  татар в условиях того экономического коллапса,  в котором оказался народ в итоге незавершенной, разорительной, расчленившей нацию репатриации.

 

Украина - Крым

 

Первой из этих сил является Украина как независимое, "унитарное" (именно так - по Конституции 1996 года) демократическое государство, вынужденное отстаивать и защищать свою территориальную целостность в  борьбе с сепаратистскими силами в Крыму и учитывающее фактор лояльности крымскотатарского национального движения. Последнее показало уникальный, исключительный пример "антисепаратизма" со стороны малого "коренного народа". Ниже мы вернемся к этому вопросу в контексте политических задач крымскотатарского национального движения. Здесь, однако, надо подчеркнуть, что экономическая помощь крымским татарам со стороны Украинского государства находится, как нам кажется, в причинно-следственной связи с позицией Меджлиса крымскотатарского народа.    Силам, провоцирующим отторжение Крыма от Украины, не удалось привлечь на свою сторону крымских татар, а следовательно не удалось выдать свою политику за выражение "национальных стремлений" крымскотатарского народа, за заботу о положении "национального меньшинства".  Меджлис крымскотатарского народа решительно отмежевался от крымского сепаратизма и твердо заявил, что все крымские проблемы должны решаться в конституционно-правовом поле Украины, что весь Крымский полуостров является неотъемлемой составной частью Украинского государства. Четкое выражение это получило, в частности, в таких документах недавнего времени, как принятое 25 октября 1996 года в связи с обращением Российской Государственной Думы к Верховному Совету Украины по поводу федерального закона РФ "О прекращении раздела Черноморского флота" Заявление Президиума Меджлиса крымскотатарского народа и последующее Заявление Меджлиса крымскотатарского народа (от 7 декабря 1996 года) "В связи с рассмотрением в Совете Федерации Российской Федерации вопроса о российском статусе Севастополя". В первом из них говорилось: "Президиум Меджлиса крымскотатарского народа, расценивая данное Обращение как предъявление прямых территориальных претензий к государству Украина, способных вызвать межгосударственный конфликт; [...] считая, что исторические ссылки на XVIII век крайне некорректны, учитывая не украшающий истории России факт аннексии ею Крыма, заявляет о недопустимости подобных действий" 27. Во втором еще более резко говорится о том, что российские претензии на Севастополь и Крым противоречат нормам международного права, от имени крымскотатарского народа руководству Украины предлагается "незамедлительно принять решения о выводе иностранных [российских] войск с территории государства", а международному сообществу - приложить все усилия для того, чтобы в пользу Украины развязать "политический конфликт, провоцируемый Российской Федерацией" 28.

В этом контексте Киев был просто обязан проявить если не благодарность (в политике таких понятий не существует), то трезвый политический расчет на будущее: надо было помочь возвращению и обустройству крымскотатарского народа, который оказался едва ли не единственным стратегическим союзником Украины в Крыму, союзником в борьбе с сепаратистскими силами. Таким образом, украинская государственная программа содействия обустройству и интеграции крымских татар естественно отвечала коренным, долгосрочным интересам Украины в центральной зоне ее черноморского юга. Не имея в Крыму достаточно собственных национальных сил 29 и влиятельных украинских общественных и политических организаций, Украина могла рассчитывать, что чем больше вернется на полуостров крымских татар и чем легче пройдет с ее помощью их обустройство, тем прочнее будет ее собственный тыл в этом беспокойном регионе.

Программа возвращения и обустройства крымских татар формировалась параллельно с укреплением государственности Украины и автономии Республики Крым в составе Украинского государства. Шла разработка главного документа, который называется "Государственная Программа адаптации и интеграции в Украинское общество депортированных крымских татар и граждан других национальностей; возрождения и развития их культуры и просвещения" (в 1997 году он еще находился в стадии последних согласований). В то же время начала действовать "Программа первоочередных мер по расселению и обустройству депортированных крымских татар и лиц других национальностей, которые вернулись и проживают в Автономной республике Крым". Важнейшие практические решения по финансированию этой Программы, ее содержательному наполнению, по приведению в действие механизмов, обеспечивающих ее реализацию, принимались как законодательные акты Верховной Рады Украины, Верховного Совета Крыма и как правительственные Постановления и Распоряжения, имеющие значение нормативных актов как всеукраинского, так и регионального (распространяющегося на Автономную Республику Крым) диапазона действия. Среди последних актов такого рода особенно существенны Постановление Кабинета Министров Украины    (№ 636 от 11 августа 1995 года) "О мерах по решению политико-правовых, социально-экономических и этнических проблем в Автономной Республике Крым" и Постановление Кабинета Министров Украины (№ 331 от  18 марта 1996 года) "О реализации мер по решению социально-экономических, этнических и гуманитарных проблем в Автономной Республике Крым". Таким образом, на практике определяются и уточняются вехи государственной программы интеграции крымскотатарского народа в Украине.

Важнейшими компонентами этой Программы являются:

- помощь крымским татарам в процессе их возвращения на Родину, включая компенсацию расходов на переезд и провоз багажа, предоставление возможности проезда и провоза вещей железнодорожным транспортом по территории Украины в кредит, одноразовые пособия для обустройства по месту прибытия и другие льготы;

- отведение участков земли по всем районам Крыма для возведения новых крымскотатарских поселений, обеспеченных территорией для ведения сельского хозяйства, садоводства и огородничества;

- выделение целевых средств для вложения в капитальное строительство, направленное на развитие инфраструктуры новых крымскотатарских поселений, дорог, коммуникаций и на создание важнейших объектов промышленного, бытового, культурного, медицинского, просветительского назначения и коллективного пользования;

- выделение кредитов частным застройщикам и содействие им в обеспечении материалами для строительства жилья;

- предоставление лимитов на жилплощадь в городах и целевых средств на "выкуп жилья";

- целевые вложения на развитие национальной культуры, школы, системы просвещения и здравоохранения.

Вся эта программа финансируется из государственного бюджета Украины: другие страны СНГ от участия в ней самоустранились 30. Сумма выделяемых средств меняется из года в год и периодически корректируется по мере роста цен и тарифов, с учетом прогрессирующей инфляции и проведенной в сентябре 1996 года денежной реформы. При всех численных различиях (по годам - от 1992 до 1996) этой суммы, выраженной в карбованцах и гривнах, ее постоянной характеристикой является резко выраженное несоответствие реальным потребностям населения. Всего, что дает крымским татарам государственная Программа содействия их возвращению и обустройству не хватает и на сотую долю реального покрытия расходов, которые могли бы обеспечить возвращение из мест бывшей ссылки, проживание репатриантов в человеческих условиях, новое строительство в Крыму и культурное возрождение депортированного народа.

В цепочке связей между Киевом и крымскими татарами властные органы,  прежде всего  правительственные  структуры  Крыма оказываются в  положении промежуточного,  передаточного звена, роль которого на протяжении  1990-х  годов  заметно  меняется. Сначала здесь  имела место острая конфронтация,  и официальный Крым (претендовавший,  заметим в скобках,  особенно  в  период президентского правления Ю.А. Мешкова,  которое бесславно закончилось в марте 1995 года, на большую независимость от Украины) для  своего населения - крымских татар - не только не желал потратить ни копейки из собственного, регионального бюджета, но не упускал возможности и урвать из ассигнований,  выделяемых Украиной для обустройства  крымских  татар,  как  можно больше на цели,  никак с этим обустройством не связанные 31. Качественное изменение ситуации произошло постепенно в середине 1990-х годов. От противодействия крымскотатарской репатриации крымская власть,  включая и те  исполнительские  структуры высшего и  среднего  звена,  в  которые вошли крымскотатарские специалисты, перешла к сотрудничеству с  Меджлисом  крымскотатарского народа,  научилась считаться с его требованиями, сама стала выступать в роли защитницы  интересов  крымскотатарского народа в отношениях с Киевом.

Особые узлы напряжения связаны с тем, что средства на обустройство крымских татар поступают из бюджета Украины в Крым нерегулярно, с задержками, с длительными перерывами (которые обычно заполняются жалобами украинских политиков на то, что Украина одна несет всю тяжесть этих расходов, безнадежными попытками Киева вовлечь другие страны СНГ в исполнение данной Программы, дискуссиями с властями Крыма о том, кому за что платить, и угрозами вовсе прекратить финансирование).

Эволюцию сложного и далеко еще не совершенного процесса государственной поддержки экономической интеграции крымскотатарского народа можно проследить на конкретных фактах финансовой и социальной политики Киева и Симферополя.

 

Продолжение.

 

Выходные данные.