5.  Освобождение памяти...

                               или

                  о судьбе исторической личности

 

Продолжение.  К началу документа.

 

                              - 33 -

гее."(39)

     И поскольку  Едигей жил своей легендарной жизнью на страницах

казахского и киргизского устного народного поэтического  творчест-

ва,  то, понятно, что стрелы процитированного партийного документа

были направлены в адрес исторического наследия и других тюркоязыч-

ных народов, а не только поволжских татар.

     В постановлении ЦК ВКП(б) "О состоянии и мерах улучшения аги-

тационно-пропагандистской  работы в Башкирской партийной организа-

ции" от 27 января 1945 года так же были осуждены  допущенные  "от-

дельными  историками  и  литераторами,  работающими  в  Башкирской

АССР",  серьезные идеологические ошибки в "освещении исторического

прошлого  башкирского  народа".  Постановление не прошло мимо баш-

кирской версии тюркоязычного эпоса об Едигее.  В подготовленных  к

печати "Очерках по истории Башкирии", в литературных произведениях

- "Идукай и Мурадым", "Эпос о богатырях", - говорилось в партийном

документе,  -  не проводятся разграничения между подлинными нацио-

нально-освободительными движениями башкирского  народа  и  разбой-

ничьими набегами башкирских феодалов на соседние народы,  недоста-

точно показывается  угнетение  трудящихся башкир татарскими и баш-

кирскими феодалами,  идеализируется патриархально-феодальное прош-

лое башкир."(40)

     Наряду с фольклором  тюркоязычных народов Поволжья, были под-

вергнуты "осуждению" и варианты эпоса об Едигее казахов  и  других

тюркоязычных народов Средней Азии.

     Более того,  борьба против ордынского и фольклорного  Едигеев

тюркоязычных  эпосов ("Манас",  и т.д.) была частью наступательной

кампании партии против роста национального самосознания. Блокиров-

ке  этой  тенденции послужили Постановления ЦК ВКП(б) "О ближайших

задачах партийных организаций КП(б) Белоруссии  в  области  массо-

во-политической работы среди населения" от 9 августа 1944 (41) го-

да,  "О недостатках в политической работе среди населения западных

областей  УССР"  от  27 сентября 1944 года,(42) "О работе ЦК КП(б)

Белоруссии" от 25 января 1947 года (43).

     Описанные в романе "И дольше века длится день" арест Куттыба-

ева агентами ГПУ и конфискация записанной  Куттыбаевым  легенды  о

манкуртах,  в сочетании с итогами политики манкуртизации, - призы-

вают к переоценке одиозных оценок в проведении культурной политики


 

                              - 34 -

в республиках Средней Азии, к переоценке истинной значимости исто-

рического ,  поэтического творчества кочевых  народов  в  нынешних

процессах национального возрождения.  В самом деле, в историческом

очерке,  помещенном в последнем издании БСЭ о Татарской АССР, даже

не упоминается имя Едигей.

     Перелистывая тетради  арестованного Абуталипа Куттыбаева, со-

трудник бериевской службы иронизирует над  фольклорными  записями.

"Подумаешь, писатель феодальной старины,"- размышляет вслух, выда-

вая штампы из принятых в 40-е годы документов против  исторической

памяти тюркоязычных народов.  Понятно, куда направлены стрелы айт-

матовской критики.

     Его аргументы зовут к пересмотру документов,  на основе кото-

рых были нанесены непоправимые удары по традиционной культуре тюр-

коязычных  народов,  и значительно прорежены ряды той части нацио-

нальной интеллигенции,  которая боролась за сохранение и возрожде-

ние исторической памяти своих народов.

     Борьба центральных  госпартийных аппаратов с историко-эпичес-

кими памятниками кочевых или полукочевых в прошлом  народов  стала

особенно обидной для интеллигенции Среднеазиатских республик, ког-

да в самом Центре стали выходить книги серии "Литературные  памят-

ники",  возникшей  по  инициативе  тогдашнего  президента  АН СССР

С.И.Вавилова.  Именно ему, в частности , принадлежала идея открыть

серию  изданием "Хождения  за три моря" Афанасия Никитина, давшего

образец глубокоуважительного отношения первого европейца, побывав-

шего в Индии к местным народам,  языкам, культурам. Цель книг всей

серии состояла в том,  чтобы помочь литературе других народов слу-

жить делу взаимопонимания народов,  усвоению инонационального опы-

та.  Сам факт появления этой серии сыграл двоякую  роль.  С  одной

стороны,  книги  этой серии,  начавшие выходить в тяжелых условиях

послевоенного времени,  когда многие исторические  памятники  были

разрушены,  нуждались в немедленном восстановлении,  противостояли

идеям национальной исключительности, национализма и шовинизма, под

флагом  которых нацистами и была затеяна кровавая война.  С другой

стороны,  включение в серию классических  произведений  русской  и

других литератур,  при одновременной борьбе с тюркским эпосом соз-

давала  у  национальной  интеллигенции  комплекс  неполноценности,

ущемленности,  социальной несправедливости.  В самом деле, в серию


 

                              - 35 -

были включены такие вершинные фольклорные произведения средних ве-

ков, как "Песнь о Нибелунгах"(1972), "Песнь о Роланде"(1964), "Ле-

генда о Тристане и Изольде" (1976),  "Песнь о Сиде"(1959), "Эпос о

Гильгамаше "(1961),  "Старшая Эдда" (1963),  "Младшая Эдда"(1970).

Не остались в стороне и циклы русских фольклорных произведений  -

"Илья Муромец"(1958), "Добрыня Никитич и Алеша Попович"(1974).

     В  то  же время в списки серии  не  попали  выдающиеся  эпосы

тюркоязычного  населения.  Именно  против этого был направлен про-

тест айтматовского Абуталипа, подавленный репрессивными  органами.

     Поэтому, сегодня,  в начале 90-х годов,  имеет смысл хотя  бы

привести  хронологию  публикаций выдающихся эпических произведений

устной  поэзии тюркоязычных народов СССР  и  косвенно  подчеркнуть

тем самым этнополитическую значимость, поднятых айтматовским рома-

ном проблем по возрождению памятников культурного  наследия  тюрк-

ских народов.  Напомним, что в серии "Эпос народов СССР" , еще  до

выхода в свет романа "И дольше века длится день", были опубликова-

ны туркменский (романический) ,  узбекский,  алтайский,  казахский

героические эпосы (44),  а уже после - туркменский  (героический),

киргизский, якутский (45).

Конец документа.

 

К началу документа.

 

Список литературы.

 

Выходные данные.