Д.Халидов

 

ИСЛАМ И ПОЛИТИКА В ДАГЕСТАНЕ

 

Состав документа:

I. Исторические "потери" и современность

II. Возрождение и политизация ислама в Дагестане

III. Демократия и ислам: стереотипы и конфликт политических традиций

 

 

I. Исторические "потери" и современность

 

Ислам традиционно занимал прочные позиции именно в Даге­стане. Исследователи еще в ХIХ и начале ХХ веков отмечали уникальное по­ло­жение Дагестана как "колыбели ислама на всем Северо-Восточном Кав­казе" (Крачковский). Период засилья боль­шевиков за последние 70 лет, безусловно, не прошел бесследно и для Дагестана. Антиисламская борьба, которую беспощадно вели коммунисты, оторвала от духовных и нрав­ствен­ных корней предков тысячи дагестанцев. Значительная часть наро­дов Даге­с­тана, и в особенности, из лезгин, лакцев и табасаранцев, оказа­лись совер­шенно лишенной "света" ислама. Во многих селах, где про­жи­вают представители этих национальностей, до сих пор нет ду­ховных "пастырей" ислама и мечетей. В повседневный быт дагес­танцев вошли пьянство и раз­врат, обман и воровство - пороки, характерные в прошлом лишь для малой части мусульман Дагес­тана.

К 1988 году во всем Дагестане было всего 27 мечетей, тогда как в начале ХХ века их было более 800; число тех, кто легально обучался арабскому языку и изучал исламские науки, не превы­шало несколько десятков человек, тогда как в начале ХХ века в десятках медресе и сот­нях мектибов обучались несколько тысяч дагестанцев.

По переписи 1989 года, в Дагестане проживало более 1,8 млн. человек, из них около 85 процентов номинально можно отнести к мусуль­манскому вероисповеданию. Примерно 4 процента, в основ­ном азербайд­жанская "община" - это мусульмане шиитского толка. Подавляющее же большинство мусульман Дагестана - сунниты, относящиеся к шафиитс­кому мазхобу (т.е. к одной из четырех шариатских правовых школ).

Трудно оценить фактическую численность верующих му­сульман в Дагестане: нет соответствующих статистических и со­циологических дан­ных. По данным отдельных, нерепрезентатив­ных опросов (студентов в ву­зах, учителей, экспертов и др.) и кос­венным показателям (количество мечетей, примечетских школ и медресе, а также - численности учащихся этих заведений - мута­либов), более 50 процентов дагестанского населе­ния в той или иной мере можно отнести к категории верующих мусуль­ман. Фор­мальные признаки для отнесения к этой категории - это со­блю­дение от­дельных канонических заповедей ислама и самоиден­тификация мусульман.

Ислам - это религия социальных низов, и позиции ее особен­но сильны на селе: преимущественно в даргинских и аварских районах, отчасти, в ку­мыкских. Косвенные данные распределения мечетей по се­лам и районам и т.д. свидетельствуют: степень распространения ислама на селе среди даргин­цев и аварцев (примерно 65-70 процентов от сельс­кого населения) в 1,5-2 раза превышает аналогичные показатели среди кумыков и в 3-5 раз - среди табасаранцев, лакцев, лезгин и др. нацио­нальных общин Дагестана.*

К примеру, в Губдене, где проживают более 10 тыс. даргин­цев, име­ет­ся 25 мечетей (!?), тогда как в Ахтах, где также прожи­вают около 10 тыс. жителей, в одном из древнейших лезгинских "полисов" - всего одна мечеть.

Влияние ислама значительно в таких традиционных центрах арабоя­зычной культуры и ислама в Дагестане, как Акуша, Губден, Согратль, Куда­ли, Тарки и др.

В этом отношении свои позиции утратили такие центры рас­прост­ранения ислама в Дагестане (в IХ-ХIV веках), как Ахты, Кумух, Цахур (лезгинские и лакские населенные пункты). Пара­докс заключается в том, что среди тех национальных общин, ко­торые одними из первых приняли ис­лам в Дагестане (лезгины, лакцы, цахуры - VIII-ХI века), наиболее вы­ра­жена "эрозия" му­сульманской веры и тенденция к секуляризации. Очевидно, в ка­кой-то степени дает о себе знать связь с образовательным уров­нем. Среди лакцев, лезгин и цахур удельный вес лиц с высшим и сред­ним специальным образованием примерно в 1,4-1,8 раза вы­ше, чем среди других национальных групп дагестанцев. Возмож­но, и другие фак­торы иг­рают в данном случае свою роль, в частности - различие по сте­пени урба­низации (хотя связь здесь и не столь очевидная).

________________

* Автор пользовался данными экспертов, собственных наблю­дений и опросов. Разумеется, формальное соблюдение кано­нических предписаний ислама в основе своей может иметь неред­ко не внутреннее побуждение, а скорее, внешнюю "санкцию" (в форме авторитета общественного мнения, джамаата или др.). Но пока нет другого "инструмента", и в перспективе, безусловно, тре­буется профессиональное социологическое исследование пробле­мы.

Различия межнациональные, по показателю "степень влияния исла­ма", дополняются также различиями внутри самих эт­нических общин. Здесь разброс достаточно широк и в аварских, и в даргинских, и в ку­мыкских районах.

 

 

II. Возрождение и политизация ислама в Дагестане

 

1. Перестройка Горбачева - начало "пробуждения"

По мере углубления перестройки Горбачева мусульмане Даге­стана поверили дарованной "сверху" свободе лишь на рубеже 1988-89 годов. В не­малой степени им помогла это сделать демок­ратическая организация - клуб "Перестройка", действовавшая в Дагестане в эти годы. В считанные ме­сяцы дагестанские мусуль­мане выпрямились во весь рост и стали воз­вра­щать своим "общинам" отобранные в прошлом здания мечетей. К 1990 году их стало уже 200, а к концу 1991 года - уже более 600. Вялое сопро­тивление властей при решении вопроса о мечетях было окончательно сломлено к началу 1990 года. Коммунистические власти уже смирились с тем, что в борьбе с религией они потер­пели окончательное поражение, но никак не могли смириться с вмешательством мусульманских лидеров в политику. Именно по­этому партаппарат и КГБ, не смея открыто чинить препятствия, сделали акцент на закулисные маневры с целью расколоть и вне­сти раздо­ры в исламское движение.

Следует отметить, что объективные и субъективные предпо­сылки (в виде различных течений и сект среди мусульман и со­перничества их ли­де­ров) для этого вполне созрели в Дагестане к тому времени. Оставалось умело ими воспользоваться, что и было сделано.

На I съезде мусульман Северного Кавказа (май 1989 года, г. Буй­накск), где решался вопрос о скомпрометировавшем себя муф­тие Гекки­еве (без сомнения ставленнике КГБ и коммунистической власти), произо­шел первый раскол: из духовного управления му­сульман Северного Кав­каза (ДУМСК) выделились ДУ (духовные управления) чеченцев, кабар­динцев и других на­родов Северного Кавказа. После серии митингов, со­провождавшихся проти­востоя­нием между различными исламскими группировками, вопрос о снятии муфтия ДУМСК был решен положи­тельно. Теперь уже в Дагестане встали перед проблемой выбора муфтия Духовного уп­равления мусульман республики (ДУМД). В декабре 1989 года муфтий, наконец, был выбран. Им стал Исаев Багавутдин (кумык по национальности) - нейтральная в политическом отношении, "несильная", по мнению экспертов, но безупречная в плане мо­ральном, "фигура". Не приходилось сомневаться: кандидатура муфтия - это компромисс, на ко­торый временно пошли противо­борствую­щие стороны, вариант, который не может удовлетворить их в будущем. Все очевиднее становились проти­воречия между различными течениями и сек­тами в исламском движении Дагес­тана. Мусульманская среда заиграла всеми цветами политической "радуги" - от радикалов до консерваторов, от ортодоксальных течений до фундаменталистских.

Идеологические расхождения в исламском движении Дагес­тана, яв­ственно обозначившиеся еще в 1991 году, к началу 1992 года дополнились и определенным размежеванием по этническому признаку. Произошло это на III съезде мусульман Дагестана (февраль 1992 года), где прежний муфтий был смещен и избран новый (Дарбишмагомедов С.-Ахмед - один из лидеров Исламской демократической партии (ИДП), ректор Исламско­го института в г. Кизилюрте, умеренный антикоммунист и идеолог орто­доксального ислама). После съезда последовало образование кумыкского Ду­ховного управления и на стадии становления - даргинский "Казият" в гор. Избербаше.

Выборы муфтия законными признали большинство мусуль­ман из аварцев, лакцев, лезгин и табасаранцев, частично - дар­гинская и чеченская общины. Этноконфессиональные различия в мусульманской общине Дагестана скорее всего обусловлены поли­тическими расхождени­ями и кон­куренцией отдельных этнических групп, чем идеологическими моментами.

Тот факт, что один из лидеров исламского политического движения стал и лидером официального духовенства в Дагестане, означает начало нового этапа во взаимоотношениях политического ислама с духовенством. Настороженное отношение духовенства к исламским партиям еще в 1991 году стало уступать место сотруд­ничеству. Теперь же это сотруд­ничество и взаимодействие ставят­ся на прочную основу. Многое зависит от лидеров ИДП, широко представленных в ДУМД и в Совете алимов - сумеют они стать ядром интеграции всех мусульман и исламских движе­ний Дагес­тана (и даже Северного Кавказа), быть тогда мощной исламс­кой оппозиции мест­ной олигархии.

 

2. Политический ислам в Дагестане

а) Наиболее радикальным течением в мусульманском движе­нии Дагес­тана, четко определившим свои программные цели, пос­ледователь­ным в своем антикоммунизме и в политических дей­ствиях, является Ис­ламская партия возрождения (ИПВ) "НАХДАТ", партия фундаменталис­тов (вдохновитель-идеолог в начале 80-х годов - Мугумаев М.-Р., лидеры - бра­тья Кебедовы А. и Б. из Кизилюрта и Ахтаев А.). Учредительный съезд ИПВ про­шел в Махачкале (летом 1990 года).

До и после образования ИПВ ее лидеры подвергались масси­рован­ной "обработке" в средствах массовой информации, контро­лируемых властями. Им вменялись в вину и "ваххабизм", и "подрывная деятель­ность внутри ис­лама в Дагестане". Лидеры партии неоднократно привле­кались к судебной ответственности за проведение митингов. Была постав­лена цель - "отсечь" массы му­сульман от лидеров ИПВ и дискредитиро­вать их в глазах обще­ственного мнения. Ирония судьбы заключалась в том, что эти же обвинения, слово в слово, повторяли лидеры другого кры­ла ислам­ского движения в Да­гестане, впоследствии образовавшие Ис­ламс­кую демократическую партию (ИДП). В настоящее время ИПВ насчитывает ориентировочно 2-3 тыс. членов из региона (Кизилюртовский, Буйнакский, Гунибский и Цумадинский районы - более 150 тыс. жителей), в основном, это сельское на­селение, но достаточно ши­роко представлен и город. В партии преимуще­ственно состоит радикаль­но настроенная молодежь, организован­ная по ти­пу "братьев-мусульман", составляющая как бы "внутреннюю" оппозицию бо­лее консервативной и ортодоксальной части мусульманских "общин" (в численном отношении значительно превосходящей партию).

б) Исламская организация "Джамаатул Маслами" (лидер - Х.Хасбулатов, сел. Губден Ленинского р-на) по своим позициям, антиком­му­нистическому настрою и радикализму весьма близко стоит к ИПВ. Ха­рак­терный пример: во время антиправитель­ственного многотысячного митинга (в июне 1991 года, накануне "Хадж") последними, кто остался на площади (после 14-дневного бессрочного митинга), были мусульмане из даргинских сел во главе с Х.Хасбулатовым. Регион распространения вли­яния организации - это даргинские и отчасти кумыкские села Карабудах­кентского района и сельское население Левашинского и Акушинского райо­нов - около 130 тыс. жителей.

С начала 1992 года исламское движение в даргинских райо­нах (лидеры - Х.Хасбулатов, акушинский кадий) начинает приоб­ретать черты четко структурированной организации со сравни­тельно высокой степенью поли­тической мобилизации. В организа­ции "Джамаатул Мас­лами" состоит более 5 тыс. человек. Отноше­ния с Исламской партией возрождения вполне ло­яльные, и лиде­ры организации готовы с ней со­трудничать. Моральный и поли­тический авторитет лидеров организации среди мусульман обес­печивает им столь же высокий уровень доверия, а Х.Хасбулатов после су­дебных преследований и "отсидки" в СИЗО (во Владикав­казе) приобретает черты харизмы в общественном мнении му­сульман.

Исламская демократическая партия (ИДП) - массовая партия (около 10 тыс. членов), образована на учредительном съезде в ок­тябре 1990 года (лидеры - А.Саидов, С.-А.Дарбишмагомедов, С.-М.Абубакаров). В партии пре­имущественно состоят мусульмане из Хасавюртовского, Кизилюртовс­кого, Буйнакского, Унцукульского, Гумбетовского и Советского районов, в основном - аварцы. Поли­тическая программа, принятая на I съезде ИДП, включала в себя многие положения светских демократических партий. Однако пос­леду­ющая эволюция в партии позволила более четко сфор­мулиро­вать ее при­верженцам свои программные цели. По методам дея­тельности партия тяго­теет к умеренным (в рамках законов) мето­дам и активно участвует в ула­живании межэтнических конфлик­тов (в особен­ности, в Хасавюртовском ре­гионе, наиболее взрывоо­пасном для Дагес­тана).

Вообще, миротворческая деятельность и участие в деятельно­сти ин­ститутов народной дипломатии ("Маслаат") - одно из глав­ных направле­ний в деятельности ИДП.

 

3. Идеологические споры в исламских партиях: возможно ли их со­трудничество?

Политизированный ислам в Дагестане в идеологическом от­ношении представлен двумя основными течениями: фундамента­листами из ИПВ "НАХДАТ" ("Возрождение") и ортодоксальны­ми, традиционными для Дагес­тана, последователями орденов (и различных шейхов) суфизма толка на­кшбенди, объединенных в организационные структуры ИДП, частично и в "Джамаатул Мас­лами". Последователи фундаментализма (буквально - "возвращение к истокам") убеждены в том, что за более чем 1000 лет эволю­ции ислам по прихоти правителей и прочих преходящих факторов претерпел значительные изменения отрицательного ха­рактера и что необходимо воз­родить первоначальную чистоту ис­лама, данную мусульманам в Коране и сунах. Они отвергают по­средничество между верующим и Аллахом и считают, что многие мусульмане впали в "ширк" (многобожие), придавая Ал­лаху сото­варищей, поклоняясь новым идолам и создавая новые культы.

Второе политическое течение в исламе, представленное тари­катис­тами, последователями различных шейхов (признанных ав­торитетов среди мусульман), корнями уходит в глубь истории Дагестана, в традиции духовно-нравственного совершенствования мусульман в суфистских брат­ствах, на путях последовательного достижения ступеней совершенства: "шариат", "тарикат", "маадикат" и "хакъикаъат". Но простой мусульма­нин, утвержда­ют последователи этого течения, не может самостоятельно достичь совершенства: ему необходим наставник (шейх, мурмид), тот, кто поможет ученику понять и следовать по пути высоких истин ис­лама. На этих тради­циях выросли все три имама Дагестана и Чечни: Кази-Мулла, Гамзат-бек и Шамиль, и эта традиция, вы­тесненная в течение 70 лет на периферию об­щественной жизни, вновь возрождается в Дагестане.

Нетрудно заметить существо противоречий между двумя по­ли­тическими течениями. Для большинства дагестанских мусуль­ман фун­да­ментализм, в силу приверженности традициям суфист­ских братств и особо­го авторитета местных шейхов и всех четырех имамов, остается не­приемлемым. Эти идеологические противоречия пока существенно меша­ют объединению мусульман Дагестана и являются питательной почвой для не­доброжелателей ислама. Последние же умело разыгрывают вахха­бистскую карту и натравливают мусульман друг на друга (ваххабизм - основатель учения Мухаммед Ибн Абд-аль-Ваххаб - конец ХVIII века - идео­логия воз­рождения чистоты ислама).

В целом в исламском политическом движении в Дагестане прини­мало участие около 15-18 тыс. мусульман. Высокая степень консолидиро­ванности (в особенности, в "Джамаатул Маслами") и наличие организаци­онных струк­тур позволяют исламским лиде­рам мобилизовать для актив­ных политических действий (митинги на центральной площади столицы, акции) около 20-25 тыс. человек. О степени политизации мусульман Даге­стана можно су­дить по следующим данным. При выборах народного де­путата Да­гестана по Гунибскому избирательному округу лидер Исламс­кой партии возрождения А.Ахтаев победил своего соперника, ге­нерала в отставке и председателя Совета ветеранов республики О.Муртазалиева, с перевесом 50 процентов голосов избирателей. В условиях свободных вы­боров можно про­гнозировать, что 25-30 процентов дагестанского электо­рата (избирательного "корпуса") отдадут голоса за исламских лидеров или за тех, кто поддержи­вает мусульман. Одно несомненно - политическим лидерам и партиям в Да­гестане всерьез придется считаться с исламским фактором и его влиянием на политику.

Не исключается возможность сотрудничества различных ис­ламских движений и их консолидация в будущем на основе идей "исламской рес­пуб­лики" и радикальной оппозиции посткоммунис­тической олигархии в республике. Об исламской республике Даге­стан мусульмане говорят уже открыто. При этом, как заметили некоторые из мусульманских лидеров, в своих разногласиях (т.е. идеологических спорах фундаменталистов из ИПВ "НАХДАТ" и приверженцев ортодоксального течения из ИДП - Д.Х.), мы разбе­ремся сами.

Возможен также блок исламских партий с определенной частью ин­теллектуальной элиты, национал-демократических дви­жений, объеди­нен­ных идеей суверенитета и национального воз­рождения. Платформа для по­добной консолидации - это идея су­веренной светской республики Дагестан, с многопартийной систе­мой и "государственной поддержкой" ислама (в сфере образова­ния и воспитания молодежи, создания необхо­димых условий для выполнения мусульманских обрядов, введение от­дельных право­вых норм шариата в юридическую систему республики и т.п.).

Опыт сотрудничества национально-демократических сил Да­гестана (аварского общества "Джамаат", лакского национального движения и др.) с исламским движением уже имеется. Ряд массо­вых политических акций протеста (митинги, пикеты антикоммуни­стического, антиправительствен­но­го характера - в 1991 году) ими организовывались совместно. Поэтому перс­пективы подобного со­трудничества вполне реальны, и контуры поли­тического блока национал-демократов с умеренными исламистами (по анало­гии с Таджикистаном и соседней Чечней) уже намечаются. При этом большая часть исламской политической элиты готова отказаться от про­па­ганды идей "исламской республики" и принять светскую модель разви­тия, но с гарантией государственной поддержки ре­лигии и всего, что спо­соб­ствует нравственно-духовному оздоров­лению общества.

Имеется и другой уровень участия мусульман в политической жизни - это уровень местного самоуправления - сельская община или их нефор­мальный союз. Не стоит забывать, что в Дагестане 55 процентов населе­ния проживают в селах, из них 2/3 - соб­ственно дагестанцы. На сельс­ком, а кое-где и на районном уровне, "Джамааты" (Советы мусульман при мечетях) играют немалую роль при решении социальных вопросов - зем­лепользова­ние, вы­боры и т.д. Вообще, на селе, особенно в даргинских, аварских и отчасти кумыкских районах (а это примерно 65 процентов всего сельского населения Дагестана) постепенно утверждаются тради­ционные формы само­управления и землепользования, переклика­ющиеся, в немалой степени, с нормами шариатского права. Проти­воречие этих норм официальному зако­нодательству - еще одно свидетельство оторван­ного от реальной жизни но­менклатурного законотворчества в парламенте республики.

 

Продолжение.

 

Выходные данные.