РАЗДЕЛ I. КРЫМСКОТАТАРСКОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ.

            ИНФОРМАЦИОННАЯ БАЗА И ИСТОРИОГРАФИЯ.

 

ГЛАВА 2. ЛИТЕРАТУРА О КРЫМСКОТАТАРСКОМ НАЦИОНАЛЬНОМ ДВИЖЕНИИ.

              (ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЙ ОЧЕРК).

 

 

Продолжение.  К началу документа.

 

 

                                - 40 -

зинформации по вопросам,  касающимся положения  крымских  татар  (как,

впрочем, и других мусульманских народов) в СССР.

     Вместе с тем в нашей стране существовала  и  иная,  прогрессивная

историографическая традиция,  связанная с бесспорными достижениями до-

революционного российского и молодого советского востоковедения в мно-

гогранном  исследовании крымскотатарской истории и культуры (52).  Эта

традиция возродилась уже с первыми признаками  хрущевской  "оттепели",

после  появления  первых  указов  и  постановлений 1956-1967-1972-1974

г.г., еще непоследовательных, половинчатых, робких, но все же уже сни-

мавших  с крымскотатарского народа чудовищное сталинское проклятие,  и

пережила заметный приток новых идей,  концепций, творческих открытий в

публикациях  1980-х  г.г.  по  различным  конкретным вопросам истории,

культурного наследия,  этногенеза крымских татар, этапов их этнической

истории.

     Не касаясь всех пластов этой литературы,  отметим лишь,  что само

появление  книг  и  статей,  упоминающих  крымских  татар  как этнос и

Крымскую АССР 1921-1944 г.г. как этнополитическую реальность советской

истории,  раскрывающих историческую и художественную ценность памятни-

ков крымскотатарской культуры - Бахчисарая,  Солхата и  других  нацио-

нальных достопримечательностей, - книг, возвращающих читателям истори-

ческую память о былой славе и могуществе Крымского ханства, вновь вво-

дящих  в  научный  лексикон  и  тематический  тезаурус  имена деятелей

крымскотатарской истории и культуры, факты этой истории, - имело опре-

деленный  политический резонанс,  объективно помогая крымскотатарскому

национальному движению,  рождая в общественном  сознании  закономерную

тревогу  и  озабоченность судьбой народа.  В этой связи следует прежде

всего назвать появившуюся в 1987 г.  в узбекистанском журнале  "Звезда

Востока"  статью Л.Климовича "На службе просвещения" (53).  Видный со-

ветский востоковед,  один из  первых  исследователей  крымскотатарской

истории и культуры,  чьи публикации появились еще в 1930-х г.г, он на-

шел в себе мужество этой статьей, написанной незадолго до смерти, при-

нести своего рода запоздалый,  но крайне необходимый акт нравственного

покаяния за четыре десятилетия вынужденного молчания, а порою и прямо-

го  соучастия  советской  исторической  науки  в фальсификации истории

крымских татар.

     Публикации 1980-х  г.г.  приобретали  немаловажное значение после

многих лет,  в течение которых историческая наука в  СССР,  зажатая  в

смертельные тиски идеологического контроля и цензурного террора,  хра-

нила тягостное молчание даже по самым, казалось бы, далеким от полити-

ки проблемам крымскотатарской истории и культуры.  Надо отметить,  - к

чести их авторов, - что такие публикации готовились еще до "перестрой-


 

                                - 41 -

ки"  и появлялись даже в глухие годы застоя,  усилившегося в 1960-70-х

г.г цензурного контроля над обществоведением.  Так, в частности, выде-

ление  в 9-томном капитальном академическом издании "История искусства

народов СССР" специальной главы - "Искусство Крыма" (54) - потребовало

определенного  гражданского мужества от главного редактора этого изда-

ния и автора названной главы Бориса Веймарна,  который дал широкую па-

нораму развития яркого, неповторимого в его национальном  историческом

своеобразии  искусства "ханского Крыма".  Важное место  это  искусство

заняло также при создании общей исторической концепции в книге Германа

Федорова-Давыдова,  увидевшей свет в 1976 г.  и радикально  изменившей

представления  современников  о  масштабе  и  значении всего золотоор-

дынского культурного комплекса эпохи Средневековья (55).

     Большая заслуга в отстаивании памяти о крымскотатарской культуре,

в раскрытии ее значения принадлежит тем ученым  Татарстана  и  специа-

листам Москвы, Ленинграда, Сибири, исследовавшим культуру "других" та-

тар (поволжских,  литовских, сибирских, тобольских, заболотных), кото-

рые  имели  возможность    пользовались этой возможностью) хотя бы в

плане сравнений,  исторических аналогий и параллелей напомнить о  роли

Крыма,  об исторических связях Бахчисарая с Казанью и другими центрами

мусульманской культуры на Волге,  на Кавказе,  в Малой и Средней  Азии

(56).  Систематически  обращался  к  крымскотатарскому историческому и

культурному наследию издававшийся в Узбекистане как орган Союза  писа-

телей  Узбекской ССР крымскотатарский литературно-художественный и об-

щественно-политический журнал "Йылдыз" ("Звезда"), и хотя круг его чи-

тателей  был  ограничен  знающими  язык и имеющими доступ к небольшому

(редко сверх 6000) тиражу ташкентского издания, не доходившего до мно-

гих научных центров страны, - все же сам факт популяризации националь-

ного культурного наследия на страницах этого журнала был весьма  важен

(57). Значительно расширился круг изданий с выходом в свет целого ряда

монографических исследований,  посвященных различным периодам  истории

Крыма и крымскотатарского народа (58).  И хотя горькая судьба крымско-

татарского народа еще не нашла в этих трудах адекватного  отражения  и

всестороннего описания,  но прорыв длительной информационной блокады в

советской историографиии уже совершился.  В известной мере способство-

вала  этому и книга "Крым:  прошлое и настоящее" (59),  подготовленная

Институтом истории СССР АН СССР по специальному заказу Государственной

комиссии,  начавшей,  наконец,  заниматься  проблемами крымских татар.

Включая во 2 том рецензию Игоря Крупника на книгу:  "Крым:  прошлое  и

настоящее",  мы  предоставляем  возможность читателю подробнее ознако-

миться с характером вышеупомянутой книги и с теми принципиальными изъ-

янами, какие выявила в ней современная этнологическая мысль, уже осво-


 

                                - 42 -

ившая принципы нового политического мышления.  Важно  подчеркнуть  при

этом,  что основной пафос весьма нелицеприятной, резкой критики, кото-

рую вызвала книга о прошлой и нынешней истории Крыма,  был предопреде-

лен  отсутствием в ней достаточного сочувствия горькой судьбе крымско-

татарского народа,  неспособностью или нежеланием авторов выявить под-

линный трагизм насильственной депортации, показать, как жестоко и гру-

бо была прервана линия национального развития. Сам факт публикации та-

ких рецензий, как рецензия И.Крупника в журнале "Советская этнография"

(1988,  N 5), свидетельствовал о крупных сдвигах в общественном мента-

литете  конца 1980-х г.г.,  во всяком случае в научной этнографической

среде.  Ясно, что историческая, казалось бы, чисто академическая поле-

мика обретала при этом политическую остроту:  и просчет авторов книги,

и острая реакция рецензента на этот просчет  находились  в  логической

связи  с актуальной проблематикой крымскотатарского национального дви-

жения.  Неслучайно копии журнальной рецензии  широко  распространялись

активистами движения.

     Неординарной оказалась судьба книги Владимира Терехова "За  пере-

валом  перевал" (Симферополь:  1991).  Рукопись,  подготовленная еще в

застойный  период,  была  первой  робкой  попыткой,  предпринятой  не-

посредственно в Крыму,  напомнить о многонациональных пластах местного

культурного наследия,  в том числе и о самом существовании,  и о  цен-

ности  крымскотатарской мусульманской культуры.  Решением Госкомиздата

Украинской ССР от 11 января 1984 г.  эта работа была признана  "идейно

ущербной",  и тираж уже готового издания был уничтожен.  Потребовались

колоссальные этнополитические сдвиги,  достигнутые перестройкой, чтобы

в декабре 1989 г. состоялось новое решение коллегии Госкомиздата УССР,

признавшее прежнюю оценку книги беспочвенной и разрешившее ее публика-

цию. Однако выход книги в свет в начале 1991 г. вызвал целую бурю воз-

мущения на этот раз в крымскотатарской среде.  В  различные  инстанции

пошел  поток  писем  крымских  татар с критикой исторической концепции

книги В.Терехова,  с требованиями,  чтобы автор покаялся,  признался в

фальсификации.  На книгу была напечатана резкая рецензия в газете "Ав-

дет" (60). Главное неприятие книги крымскотатарскими читателями объяс-

нялось намерением автора, по мнению рецензента, "принизить роль и зна-

чение крымских татар в истории Крыма и одновременно по мере возможнос-

ти доказать наличие исторических корней в Крыму славянских народов".

     Гораздо более   благоприятный   резонанс   имеют  в  национальной

(крымскотатарской) среде труды крымского  историка,  доцента  Симферо-

польского университета Юрия Горбунова,  который и в своей научной, и в

общественной деятельности,  направленной  на  консолидацию  демократи-

ческих сил,  выступает как союзник крымскотатарского национально-осво-


Продолжение.          К началу документа.

 

Выходные данные.