ГЛАВА 6. ПОДЪЕМ И РАСШИРЕНИЕ
КРЫМСКОТАТАРСКОГО
НАЦИОНАЛЬНОГО ДВИЖЕНИЯ
(1964-1969).
Продолжение. К началу документа.
- 109 -
ноправие
крымскотатарского народа!",
"Да здравствует равноправие
для
всех!". Состоявшийся в Москве 22 января 1968 г. закрытый суд признал
перечисленные
лозунги антисоветскими, "содержащими заведомо ложные из-
мышления против
советского общественного и государственного строя"
(26), и
Керимов был осужден на два года лишения свободы.
Однако репрессии против представителей
крымскотатарского народа в
Москве
не останавливают их нарастающий приток в столицу. Так, к 18 мая
1968 г.
(к 24-й годовщине майской трагедии) в столице собирается около
800 делегированных представителей из разных
районов проживания
крымских
татар, 16 мая они направляют телеграмму в Политбюро ЦК КПСС и
Президиум
Верховного Совета СССР с изложением своих
требований, свя-
занных
с восстановлением автономии и возвращением народа в Крым.
На "ходоков" устраиваются
массовые облавы в гостиницах, в учреж-
дениях,
на вокзалах; их задерживают, принудительно высылают из Москвы,
сопротивляющихся
арестовывают, но это не останавливает
все нарастаю-
щее, все более
ощущающее свою силу движение. На каждый
репрессивный
акт
(разгоны демонстраций, аресты, облавы,
судебные процессы против
крымских
татар) они отвечают все более энергичным сопротивлением - но-
выми
митингами, новыми, более смелыми и решительными политическими ак-
циями.
В этом нарастающем сопротивлении, вообще,
заключалась наиболее су-
щественная особенность
крымскотатарского
национального движения на
данном
этапе. Весь период 1965-1969 гг. может показаться сплошной чер-
ной полосой
нарастающих репрессий, следующих друг за другом неудач
крымскотатарского
движения - ужесточаются преследования активистов,
разгоняются
самые невинные, мирные демонстрации,
пресекаются даже по-
пытки
возложения крымскими татарами венков
к памятникам В.И.Ленину.
Удары,
наносимые крымскотатарскому движению, следуют друг за другом: 7
августа
1967 г. силами милиции производится
грубый разгон собравшихся
перед горкомом партии крымских татар в городе
Бекабаде, в сентябре -
суд над
группой участников этого собрания; 12
мая 1966 г. в Ташкенте
проходит
суд над арестованным ранее Мустафой Джемилевым, приговоривший
его к
полутора годам лишения свободы; с июля
по октябрь 1966 г. - це-
лая
сеть арестов активистов движения, представителей крымскотатарского
народа
в Москве; 19-20 мая 1967 г. - судебный
процесс над Тимуром
Дагджи, Сервером
Шамратовым, Айше
Сейтмуратовой; жестокому разгону
подвергаются
все митинги и демонстрации, которые крымские татары пыта-
ются провести в разных городах с 8 по 18 октября
1966 г. (к 45-й го-
довщине
Крымской АССР) и далее следуют один
за другим процессы
над
участниками
этих демонстраций в Бекабаде, Ангрене,
причем ни одно су-
дебное
заседание не заканчивается оправдательным приговором. Казалось
- 110 -
бы,
мрак все больше сгущается. Власти умело жонглируют законом, приме-
няя
против крымскотатарских активистов то Указы об ответственности за
"мелкое хулиганство", за нарушение
общественного порядка (более 130
человек
были арестованы на 15 суток только в связи с попытками прове-
дения митинга
в Ташкенте 27 августа и 2 сентября 1967 г.), то более
серьезные
статьи Уголовного Кодекса Узбекской ССР и РСФСР. Так, статью
74 УК РСФСР ("разжигание расовой и
межнациональной розни") используют
в
судебном процессе против Т.Дагджи
и др. в мае 1967
г. Главным
инструментом
судебных репрессий становится статья 191 УК УзССР об уго-
ловной
ответственности за "антисоветскую
агитацию и пропаганду". В
сентябре
1966 г. к ней были сделаны специальные
дополнения фактически
для
узаконения судебного преследования крымских татар.
Продолжается массированное наступление на историческую память на-
рода,
его национальное самосознание. "Криминалом" объявляется проявле-
ние интереса
к прошлому своего народа.
Следственные дела и судебные
приговоры
опираются на конфискованные при
обысках материалы, свиде-
тельствующие
о поисках информации, о жажде знаний.
Так, в 16-ти томах
документов, собранных
следствием в 1967-1968
гг. против четырех
крымскотатарских активистов (Энвера Маметова, Юсуфа (Юрия) Османова,
Сейдамета
Меметова и Сабри Османова) содержались письма,
статьи и об-
ращения крымскотатарского народа в советские инстанции,
в том числе
письмо
в ЦК КПСС по поводу подписания СССР международной конвенции о
ликвидации
всех форм расовой дискриминации, отклик
на статью "Одиссея
инженера
Гирея" в "Известиях",
заметки о сочинениях
И.Вергасова,
статьи "О некоторых вопросах восточной
политики", "Аннексия Крымской
АССР в
свете некоторых вопросов права и статистики", очерки "Петр Пав-
ленко: время,
жизнь и советские
писатели",
"Историческая судьба
крымских
татар", Статья русского писателя
А.Е.Костерина и другие по-
добные материалы.
Другой аналогичный пример: при аресте и обыске инже-
нера-физика
Иззета Хаирова 13 сентября 1968 г. в
Ташкенте в числе до-
кументов, изъятых у него при обыске и
квалифицированных как "содержа-
щие
заведомо ложные измышления" были:
машинописный текст брошюры ака-
демика А.Сахарова "Размышления о
прогрессе, мирном сосуществовании и
интеллектуальной
свободе", тетради с выписками из произведений средне-
вековых персидских поэтов Саади, Джами,
выписки из различных книг о
деятельности
просветителя мусульманского Востока
И.Гаспринского, за-
писи
судебного процесса над семью жертвами Чирчикского произвола в ап-
реле
1968 г., фотокопия книги П.А.Никольского "От Крымского ханства до
наших
дней", личные письма, вырезки из советских газет (27).
В списке документов, признанных
следственным отделом КГБ при Сове-
те Министров
Узбекской ССР 3 февраля 1969
г. вещественными доказа-
- 111 -
тельствами
в деле обвинения крымских татар (Байрамова, Кадыева, Хаиро-
ва, Аметовой,
Умерова, Языджиева и других) и квалифицированных как до-
кументы
"порочащие советский государственный
и общественный строй",
были письмо Кадыева на имя Генерального секретаря
ЦК КПСС, Обращение
крымскотатарского
народа к Сессии Верховного Совета СССР,
обращение к
советским
писателям и работникам науки, Обращение
к советской общест-
венности
и к Президиуму Верховного Совета СССР от 40
крымских татар,
вернувшихся
в Крым, статья А.Е.Костерина "О
малых и забытых" (28), и
другие
подобные документы (открытое письмо А.Костерина в "Литературную
газету",
письмо П. Григоренко на имя Председателя КГБ СССР Ю.Андропо-
ва),
которые никакого отношения к "клевете" на советский государствен-
ный и
общественный строй не имели, а свидетельствовали лишь о стремле-
нии к
глубокому познанию прошлого крымскотатарского народа и к
аргу-
ментированному
обоснованию его требований о возвращении на родину.
Произвол и попрание
справедливости, жестокость, нетерпимость,
глумление
над национальным достоинством крымскотатарского народа, ка-
залось
бы, торжествуют. И в то же время, с
другой стороны, чем страш-
нее
выглядит весь этот период, чем жестче,
циничнее, грубее сопротив-
ляется
система, вооруженная всеми
проверенными карательными мерами,
крымскотатарскому
национальному движению, тем очевиднее крупные дости-
жения
этого движения на данном этапе.
Три основных момента характеризуют эти
принципиальные достижения:
1)
появление Указа от 5 сентября 1967 года - этого буквально вырванно-
го у
советской власти акта политической реабилитации крымскотатарского
народа;
2) переход движения в новую стадию, связанную с первыми попыт-
ками возвращения крымских татар в Крым -
перемещение самой арены раз-
ворачивающихся
(пока еще чаще трагически оборачивающихся)
событий на
территорию
Крымской области; 3) установление
прочной связи крымскота-
тарского национально-освободительного и
всесоюзного правозащитного
движений.
Публикуемый в настоящем издании Указ Президиума Верховного Сове-
та СССР
от 5 сентября 1967 г. и последовавшее
за ним Постановление "О
порядке
применения статьи 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от
28
апреля 1956 года" были важнейшим завоеванием крымскотатарского дви-
жения.
Долго готовились эти документы (более
года прошло после ХХШ съез-
да
КПСС, который, как надеялись крымские
татары, должен был решить их
вопрос). Скупыми,
вялыми, нечеткими (как бы неохотно выговоренными
сквозь
зубы) были основные, реабилитирующие крымскотатарский народ
формулировки
этого Указа. Не устраненными оставались
важнейшие проти-
воречия
и не выясненными перспективы возвращения людей в Крым. Глухим
Продолжение. К началу
документа.