ГЛАВА 6. ПОДЪЕМ И РАСШИРЕНИЕ КРЫМСКОТАТАРСКОГО

              НАЦИОНАЛЬНОГО ДВИЖЕНИЯ (1964-1969).

    


 

Продолжение.  К началу документа.


                              - 112 -

и  нарочитым  замалчиванием был окружен сам факт принятия этого Указа.

Центральная печать по этому поводу не била в литавры,  и миллионы  со-

ветских людей,  включая жителей Крыма, и после подписания Указа не по-

дозревали о том, что в отношении крымских татар что-либо принципиально

изменилось.  Да и самому крымскотатарскому народу этот Указ был спущен

с издевательским цинизмом:  людям в Ташкенте не  позволили  собраться,

выслушать вернувшихся из Москвы представителей, уже знавших - лично от

Ю.В.Андропова - о подготовленном Указе,  не дали обсудить новую ситуа-

цию;  попытки  проведения  в Ташкенте митингов 27 августа и 2 сентября

1967 г. обернулись против крымскотатарского народа новыми репрессиями,

новой  волной арестов и судебных процессов,  которыми Советская власть

"поздравила" крымских татар с этим долгожданным Указом.

     И все же,  несмотря на все перекосы, на всю неполноценность этого

Указа,  - его появление было важным событием, вехой в истории крымско-

татарского национального движения, его первой большой политической по-

бедой.  Активность коллективных действий народа,  переход от петиций и

прошений к массовым демонстрациям - сделали свое дело.  Однако,  делая

уступку крымскотатарскому национальному движению, власти не довели де-

ло  до  полной  реабилитации и не удовлетворили все требования народа.

Более того,  в самом Указе содержалась еще одна попытка наступления на

историческую  память  крымских татар.  Неслучайно все крымскотатарское

население было названо не его историческим этнонимом ("крымские  тата-

ры"),  а несколько странным, допускающим разночтения и двусмысленность

определением "граждане татарской национальности". Была предпринята еще

одна  попытка давления на общественное мнение заявлением о том,  будто

татары,  ранее проживавшие в Крыму,  "укоренились" на  территории  Уз-

бекской и других союзных республик.

     Создатели Указа были,  разумеется,  хорошо осведомлены о том, что

крымские  татары  борются за возвращение в Крым,  за обретение отнятой

родины. Тем не менее Указ пытался укрепить в общественном мнении мысль

об адаптации крымских татар в местах спецпоселений.  В известном отно-

шении  Указ  дезориентировал  общественное  мнение,  утверждая,  будто

крымские татары пользуются всеми правами советских граждан,  принимают

участие в общественно-политической жизни,  избираются депутатами  Вер-

ховного и местных Советов,  работают на ответственных постах, "для них

ведутся радиопередачи, издается газета на родном языке, осуществляются

другие культурные мероприятия". Вся эта благостная картина была весьма

далека от истинного положения дел.

     В действительности,  вопреки заверениям Указа, продолжалась диск-

риминация крымских татар.  Так, например, в Узбекистане прием крымских

татар в ряды членов КПСС был резко ограничен и поставлен в зависимость


 

                              - 113 -

от  их  отношения  к  национальному  движению.  Если  выяснялось,  что

крымский  татарин положительно отвечает на вопрос о том,  желает ли он

вернуться в Крым, помогает ли активистам движения деньгами, сочувству-

ет ли требованиям о восстановлении национальной государственности,  то

какими бы ни были все другие качества кандидата, ему отказывали в при-

еме в партию (29).

     Несостоятельность всех содержащихся в Указе заверений  в  полноп-

равности "граждан татарской национальности" быстро обнаружилась, когда

крымские татары попытались,  опираясь на законную основу, начать возв-

ращение  в Крым.  Буквально через три месяца после опубликования Указа

из мест бывших спецпоселений в Крым  возвратилось около 1200 семей об-

щей численностью до 6000 человек. Однако эта первая (после Указа) вол-

на стихийного переселения буквально захлебнулась, столкнувшись с хоро-

шо  подготовленным барьером яростного сопротивления со стороны местных

властей.

     В Крымской области были ужесточены условия прописки, в том числе,

введены новые правила о необходимости прописки даже в  сельской  мест-

ности.   Руководителям   местных  предприятий  была  разослана  тайная

инструкция не принимать крымских татар на работу,  нотариальным конто-

рам  было предписано чинить всяческие препятствия при оформлении купли

домов вернувшимися на родину крымскими татарами.  Без законного оформ-

ления купчей, то есть конституирования факта приобретения дома поселе-

ние крымскотатарской семьи в Крыму рассматривалось как  незаконное,  и

такая семья могла быть выдворена за пределы области.

    "3 июня,  - рассказывала одна из потерпевших О.А.Смаилова,  -  нас

судили  за  "незаконное" оформление дома,  тогда как мы горим желанием

законно его оформить. В ночь с 28 на 29 июня 1969 г.(...) нас разбудил

страшный стук в дверь.  На вопрос:  "Кто там?" было выломано окно, и в

комнату ворвались несколько человек. Это была милиция и дружинники под

командованием  начальника милиции Белогорского района Новикова...  Все

они были в нетрезвом состоянии.  Завязав мне руки,  они вытащили  меня

через  окно.  Я  стала  кричать и звать на помощь соседей,  но мне тут

заткнули рот.  Затем вытащили сонных детей. Дети перепугались, плакали

и кричали... Мы были отправлены в Краснодарский край, станицу Усть-Ла-

бинская.  Оставили нас под открытым небом, в незнакомом месте, без ко-

пейки денег,  без пищи,  с четырьмя детьми. Мы голодали в течение трех

суток" (30).

    Важным механизмом блокировки возвращения крымских татар в Крым бы-

ло искусственное создание местными властями ситуации  "проживания  без

прописки",  которая  рассматривалась официальным законодательством как

"нарушение паспортного режима" и наказывалась не только насильственным


 

                              - 114 -

выселением за пределы Крыма,  но и различными сроками тюремного заклю-

чения.

    Еще одной  уловкой  по  сокращению въезда крымских татар на родину

стала официально разрекламированная кампания по  "оргнабору",  в  ходе

которой,  начиная с весны 1968 г., специальные уполномоченные из Крыма

оформляли договора о  приеме  на  работу  желающих  вернуться  в  Крым

крымских  татар.  В  подготовленном  активистами  документе крымскота-

тарского движения "Всенародный протест" эта акция  получила  следующую

оценку:  "...власти объявили,  что крымские татары, желающие выехать в

Крым,  будут переселяться планомерно посредством  заключения  трудовых

договоров  с выехавшими для этой цели в Узбекистан представителями ад-

министрации Крымской области.  Но быстро выявилось,  что это был всего

лишь очередной нечестный трюк властей, имеющий целью предотвратить на-

меченный к лету 1968г.  массовый самовольный выезд  крымских  татар  в

Крым.  За  весь 1968 г.  "оргнабором" в Крым было переселено всего 148

семей.  Выдача переселенческих книжек для желающих выехать в  Крым  по

"оргнабору"  с первых же дней была сосредоточена в руках КГБ,  который

постарался максимально использовать это против национального  движения

народа. Открыто говорилось, что по "оргнабору" будут переселены только

те, кто не принимает участия в движении народа, не посещает митингов и

собраний, не пишет и не подписывает заявлений и обращений с требовани-

ями решить национальный вопрос крымских татар, то есть стимулировалось

равнодушие к судьбе всего народа, к общенациональным интересам" (31).

    Оргнабор не решил проблемы репатриации. Если в 1968 г. на него все

же откликнулись 148 семей, то в 1969 г. их было только 33, в 1970 г. -

всего 16.

    Открытое противостояние  властей  переселению  вызвало новую форму

национального движения  -  самовольное,  без  официального  разрешения

властей вселение в Крым. В 1968 г. из 12 тысяч крымских татар, явочным

порядком вернувшихся в Крым,  были прописаны лишь 18 семей  и  13  хо-

лостяков.  При этом за "нарушение паспортного режима" были осуждены на

разные сроки 17 человек (32).

    Драматическую картину  борьбы  за  право жить в Крыму первой волны

переселенцев, пытавшихся вернуться на родину в 1967-68 гг., рисуют ма-

териалы, собранные активистами крымскотатарского движения и включенные

в обращение "Всенародный протест":

    "... вера  крымскотатарского народа в то,  что наконец покончено с

антиконституционным режимом спецпоселения и наметились пути к  решению

его  национального вопроса (...) была подвергнута серьезным испытаниям

как только первые переселенцы ступили на родную землю.  Административ-

ные органы всех населенных пунктов Крыма имели твердую инструкцию ни в

 

Продолжение.          К началу документа.

 

Выходные данные.