ГЛАВА 1.    КРЫМСКОТАТАРСКОЕ ДВИЖЕНИЕ В ИСТОРИЧЕСКИХ

                 КОНТУРАХ "ПЕРЕСТРОЙКИ" И ОБЩЕПОЛИТИЧЕСКОЙ

                 СИТУАЦИИ 1985-1991 гг.

 

Продолжение.  К началу документа.

 

                                - 136 -

площади организованной колонной, взявшись за руки, они проследовали на

площадь Ногина к Приемной ЦК КПСС.

     В тот же день группу крымскотатарских делегатов (среди  них  были

Решат  Джемилев,  Эскендер  Фазылов  и др.  активисты) вторично принял

П.Н.Демичев, который сообщил им, что проводит эту встречу по поручению

М.С.Горбачева,  заверил,  что  крымскотатарскими проблемами занимается

сейчас целый отдел ЦК КПСС,  что вопрос будет в течение июля решен,  и

уговаривал подождать,  разъехаться на места и не устраивать демонстра-

ций.

     Делегаты решили не разъезжаться,  пока не достигнут результата, и

развернули в Москве еще более активную деятельность, скоординированную

Центральной инициативной группой, от которой старшие отдельных (состо-

ящих из 10-15 человек) делегатских групп ежедневно получали  очередные

задания.  Специальная  группа  занималась  оперативным  размножением и

распечаткой документов и информаций.  Группы делегатов побывали в июле

в Постпредствах Грузии, Белоруссии, Армении, Казахстана, встретились с

писателями (именно тогда появились написанные по просьбе крымских  та-

тар  обращения в Президиум Верховного Совета СССР Евгения Евтушенко от

8 июля,  Булата Окуджавы от 14 июля,  Анатолия Приставкина от 15 июля,

Сергея  Баруздина  от  17 июля и др.:  острейшей занозой впились они в

"партийные и советские органы", подготовленное от имени которых первое

июльское "Сообщение ТАСС" буквально "во первых строках" своего рассер-

женного письма сетовало на эти обращения).

     19 июля  в  Измайловском парке Москвы состоялось совещание актива

делегации,  принявшее статус Третьего Всесоюзного совещания представи-

телей инициативных групп Национального движения.  Ощущение собственной

силы,  прилив надежд,  уровень  ожиданий  обещанного  (полу-обещанного

после  демонстрации  6  июля)  решения национального вопроса явно пре-

восходили тот жалкий суррогат решения,  который был предложен крымским

татарам 22 июля 1987 г., когда группу их делегатов принял второстепен-

ный чиновник (зам.зав.орг.отделом) аппарата ЦК КПСС и сообщил им,  что

9 июля сего года решением Политбюро для рассмотрения крымскотатарского

вопроса  создана  специальная  Государственная  Комиссия  под  началом

Председателя Президиума Верховного Совета СССР А.А.Громыко,  которая и

будет заниматься изучением их предложений,  в то время  как  делегатам

предлагается  немедленно  разъехаться  по местам и не мешать спокойной

работе Комиссии.

     Крымскотатарское движение,  организованное Центральной инициатив-

ной группой (6),  ответило на это мощными многочасовыми демонстрациями

протеста,  подобных  которым за 70 лет после Октябрьской революции еще

ни разу не видала Красная площадь столицы  Советского  Союза.  Сидячая


 

                                - 137 -

демонстрация  23  июля  продолжалась с 15 часов дня,  когда на площадь

вступила организованная колонна,  двигавшаяся сюда от Приемной ЦК КПСС

и прорвавшая преградивший ей дорогу милицейский заслон у храма Василия

Блаженного,  до полуночи,  когда по решению ЦИГ демонстранты  покинули

площадь  до  следующего дня.  Здесь в этот вечер демонстранты узнали о

переданном телевидением по программе "Время" "Сообщении ТАСС", которое

на следующий день было напечатано в газетах (7).  Вместо умиротворения

это "Сообщение ТАСС" вызвало бурю негодования среди крымских татар и в

широких  кругах сочувствующей им общественности.  В своей книге (руко-

писи) "Крымские татары в Москве.  Лето 1987 года" Мустафа Джемилев так

описывает  реакцию  своих соотечественников,  собравшихся на следующее

утро (24 июля) на стихийный митинг протеста у здания ЦК КПСС:

     "...Люди вновь  и вновь вчитывались в это "Сообщение",  все более

возмущаясь и поражаясь  беспредельной  наглости  и  цинизму  тех,  кто

составил  этот документ.  Некоторые,  в их числе и седовласые ветераны

войны с орденами и медалями на груди, плакали навзрыд.

     "Сообщение ТАСС"  в сущности оправдывало выселение крымских татар

в 1944 году с помощью нагромождения надуманных преступлений  "крымско-

татарских батальонов, которые якобы круглосуточно сжигали заживо в пе-

чах русских, украинцев, евреев, греков и цыган..." (8).

     Был составлен  текст "Открытого протеста" - ответа крымских татар

на "Сообщение ТАСС",  обнародованный уже на утреннем митинге 24  июля.

Отвергнув предложение выдвинуть делегацию для встречи с П.Н.Демичевым,

который готов был немедленно ее принять (9),  руководители  крымскота-

тарского  движения в Москве организовали сидячую демонстрацию крымских

татар на Красной площади,  в которой участвовало от 2000 (днем) до 800

(ночью)  человек  и  которая  продолжалась непрерывно,  в кольце мили-

цейского оцепления,  27 часов с 25 по 26  июля.  Именно  на  этой  де-

монстрации Бекир Умеров впервые поднял транспарант с лозунгом (черными

буквами на белом полотнище) "Родина или смерть!", который обошел миро-

вую  печать,  бурно  откликнувшуюся  на московские события (на Красную

площадь пробились многие иностранные корреспонденты).  Несмотря на то,

что занявшие часть Красной площади демонстранты были отсечены от горо-

жан милицейскими кордонами, рядами пожарных машин и машин скорой помо-

щи,  между теми,  кто сидел на площади, и кто был вокруг, установилась

связь,  и москвичи,  собиравшиеся у здания ГУМа и у спуска к гостинице

"Россия", скандировали "Мы с вами!", "Молодцы!".

     В те же дни демонстрации и митинги протеста прошли по всем местам

компактного проживания крымских татар,  и резолюции,  принимавшиеся на

этих собраниях, с еще большей категоричностью, чем "Открытый протест",

составленный в Москве 24 июля (10), разоблачали фальсификаторскую сущ-


 

                                - 138 -

ность "Сообщения ТАСС", даже требовали привлечь его сочинителей к уго-

ловной  ответственности за клевету и разжигание межнациональной розни.

Так,  в "Заявлении" участников митинга 26 июля 1987 г. в Янгиюле, нап-

равленном в Политбюро ЦК КПСС,  в ТАСС, руководству советского радио и

телевидения и во все органы печати, говорилось:

     "..."Сообщение ТАСС"  является  открытым и наглым посягательством

на дружбу и равноправие народов СССР, неприкрытым призывом к дискрими-

нации крымских татар <...> считаем, что должно быть немедленно созвано

срочное заседание Политбюро ЦК КПСС для обсуждения  и  осуждения  этой

провокационной вылазки.

     Мы требуем немедленно опровергнуть в печати все  грязные  домыслы

"Сообщения  ТАСС"  и  привлечь  сочинителей  этого  "Сообщения"  к от-

ветственности за разжигание ненависти к нашему народу.

     Не может быть и речи о том,  чтобы мы,  в соответствии с желанием

авторов этого пасквиля,  рассматривали оскорбления <...> нашего народа

как чисто внутреннее дело.  Но мы надеемся,  что и в нашей стране най-

дутся здоровые силы,  которые дадут достаточный отпор высокопоставлен-

ным провокаторам из ТАСС и окажут помощь скорому и справедливому реше-

нию нашего национального вопроса" (11).

     В этой  связи,  на  фоне этого массового грозного протеста стано-

вится понятной та поспешность,  с которой А.А.Громыко    присутствии

своего   заместителя  П.Н.Демичева  и  Министра  внутренних  дел  СССР

А.В.Власова) принял 27 июля в Кремле  группу  представителей  крымских

татар (12), а ТАСС заполнил советскую печать следующими друг за другом

сообщениями (От 27 июля, от 28 июля и т.д.), в которых предпринимались

судорожные  попытки самооправдания и оценки (с помощью подтасовки отк-

ликов "советских людей",  в том числе "граждан из числа  крымских  та-

тар")  первого  "Сообщения" как якобы проникнутого духом интернациона-

лизма и сделанного "в интересах дружбы и единства  советских  народов"

(13).  Это был, может быть, последний чудовищный всплеск цинизма перед

концом эпохи узаконенной многолетней лжи, перед наступлением гласности

(хотя,  впрочем, вряд ли "последний": ведь впереди у советской печати,

опирающейся на официальные "ТАССовки",  еще были и травля Б.Н.Ельцина,

и  ложь  о  событиях в Сумгаите и Нагорном Карабахе,  и множество иных

заслуг вплоть до публикации распоряжений ГКЧП в августе 1991 г.).

     И на  "кремлевскую  встречу",  и на новые "Сообщения ТАСС" Нацио-

нальное движение крымских татар ответило,  естественно,  не выражением

благодарности,  а  организованным  29 июля многотысячным митингом про-

теста в Измайловском парке столицы (с участием  представителей  разных

национальностей и уже формирующихся гражданских движений, о чем свиде-

тельствовала яркая речь на этом митинге Александра Подрабинека).

 

Продолжение.          К началу документа.

 

Выходные данные.