ГЛАВА
1. КРЫМСКОТАТАРСКОЕ ДВИЖЕНИЕ В
ИСТОРИЧЕСКИХ
КОНТУРАХ
"ПЕРЕСТРОЙКИ" И ОБЩЕПОЛИТИЧЕСКОЙ
СИТУАЦИИ 1985-1991 гг.
Продолжение. К началу документа.
- 136 -
площади
организованной колонной, взявшись за руки, они проследовали на
площадь
Ногина к Приемной ЦК КПСС.
В тот же день группу крымскотатарских
делегатов (среди них были
Решат Джемилев,
Эскендер Фазылов и др.
активисты) вторично принял
П.Н.Демичев,
который сообщил им, что проводит эту встречу по поручению
М.С.Горбачева, заверил,
что крымскотатарскими проблемами
занимается
сейчас
целый отдел ЦК КПСС, что вопрос будет в
течение июля решен, и
уговаривал
подождать, разъехаться на места и не
устраивать демонстра-
ций.
Делегаты решили не разъезжаться, пока не достигнут результата, и
развернули
в Москве еще более активную деятельность, скоординированную
Центральной
инициативной группой, от которой старшие отдельных (состо-
ящих из
10-15 человек) делегатских групп ежедневно получали очередные
задания. Специальная
группа занималась оперативным
размножением и
распечаткой
документов и информаций. Группы
делегатов побывали в июле
в Постпредствах
Грузии, Белоруссии, Армении, Казахстана, встретились с
писателями
(именно тогда появились написанные по просьбе крымских та-
тар обращения в Президиум Верховного Совета СССР
Евгения Евтушенко от
8
июля, Булата Окуджавы от 14 июля, Анатолия Приставкина от 15 июля,
Сергея Баруздина
от 17 июля и др.: острейшей занозой впились они в
"партийные
и советские органы", подготовленное от имени которых первое
июльское
"Сообщение ТАСС" буквально "во первых строках" своего
рассер-
женного
письма сетовало на эти обращения).
19 июля
в Измайловском парке Москвы
состоялось совещание актива
делегации, принявшее статус Третьего Всесоюзного
совещания представи-
телей
инициативных групп Национального движения.
Ощущение собственной
силы, прилив надежд, уровень ожиданий обещанного
(полу-обещанного
после демонстрации 6 июля) решения национального вопроса явно пре-
восходили
тот жалкий суррогат решения, который
был предложен крымским
татарам
22 июля 1987 г., когда группу их делегатов принял второстепен-
ный
чиновник (зам.зав.орг.отделом) аппарата ЦК КПСС и сообщил им, что
9 июля
сего года решением Политбюро для рассмотрения крымскотатарского
вопроса создана
специальная Государственная Комиссия
под началом
Председателя
Президиума Верховного Совета СССР А.А.Громыко,
которая и
будет
заниматься изучением их предложений, в
то время как делегатам
предлагается немедленно
разъехаться по местам и не
мешать спокойной
работе
Комиссии.
Крымскотатарское движение, организованное Центральной инициатив-
ной
группой (6), ответило на это мощными
многочасовыми демонстрациями
протеста, подобных
которым за 70 лет после Октябрьской революции еще
ни разу
не видала Красная площадь столицы
Советского Союза. Сидячая
- 137 -
демонстрация 23
июля продолжалась с 15 часов
дня, когда на площадь
вступила
организованная колонна, двигавшаяся
сюда от Приемной ЦК КПСС
и
прорвавшая преградивший ей дорогу милицейский заслон у храма Василия
Блаженного, до полуночи, когда по решению ЦИГ демонстранты покинули
площадь до
следующего дня. Здесь в этот
вечер демонстранты узнали о
переданном
телевидением по программе "Время" "Сообщении ТАСС", которое
на
следующий день было напечатано в газетах (7).
Вместо умиротворения
это
"Сообщение ТАСС" вызвало бурю негодования среди крымских татар и в
широких кругах сочувствующей им общественности. В своей книге (руко-
писи)
"Крымские татары в Москве. Лето
1987 года" Мустафа Джемилев так
описывает реакцию
своих соотечественников,
собравшихся на следующее
утро
(24 июля) на стихийный митинг протеста у здания ЦК КПСС:
"...Люди вновь и вновь вчитывались в это
"Сообщение", все более
возмущаясь
и поражаясь беспредельной наглости
и цинизму тех,
кто
составил этот документ. Некоторые, в их числе и
седовласые ветераны
войны с
орденами и медалями на груди, плакали навзрыд.
"Сообщение ТАСС" в сущности оправдывало выселение крымских
татар
в 1944
году с помощью нагромождения надуманных преступлений "крымско-
татарских
батальонов, которые якобы круглосуточно сжигали заживо в пе-
чах
русских, украинцев, евреев, греков и цыган..." (8).
Был составлен текст "Открытого протеста" - ответа крымских татар
на
"Сообщение ТАСС",
обнародованный уже на утреннем митинге 24 июля.
Отвергнув
предложение выдвинуть делегацию для встречи с П.Н.Демичевым,
который
готов был немедленно ее принять (9),
руководители крымскота-
тарского движения в Москве организовали сидячую
демонстрацию крымских
татар
на Красной площади, в которой участвовало
от 2000 (днем) до 800
(ночью) человек
и которая продолжалась непрерывно, в кольце мили-
цейского
оцепления, 27 часов с 25 по 26 июля.
Именно на этой
де-
монстрации
Бекир Умеров впервые поднял транспарант с лозунгом (черными
буквами
на белом полотнище) "Родина или смерть!", который обошел миро-
вую печать,
бурно откликнувшуюся на московские события (на Красную
площадь
пробились многие иностранные корреспонденты).
Несмотря на то,
что занявшие
часть Красной площади демонстранты были отсечены от горо-
жан
милицейскими кордонами, рядами пожарных машин и машин скорой помо-
щи, между теми,
кто сидел на площади, и кто был вокруг, установилась
связь, и москвичи,
собиравшиеся у здания ГУМа и у спуска к гостинице
"Россия",
скандировали "Мы с вами!", "Молодцы!".
В те же дни демонстрации и митинги
протеста прошли по всем местам
компактного
проживания крымских татар, и
резолюции, принимавшиеся на
этих
собраниях, с еще большей категоричностью, чем "Открытый протест",
составленный
в Москве 24 июля (10), разоблачали фальсификаторскую сущ-
- 138 -
ность
"Сообщения ТАСС", даже требовали привлечь его сочинителей к уго-
ловной ответственности за клевету и разжигание
межнациональной розни.
Так, в "Заявлении" участников митинга
26 июля 1987 г. в Янгиюле, нап-
равленном
в Политбюро ЦК КПСС, в ТАСС,
руководству советского радио и
телевидения
и во все органы печати, говорилось:
"..."Сообщение ТАСС" является
открытым и наглым посягательством
на
дружбу и равноправие народов СССР, неприкрытым призывом к дискрими-
нации
крымских татар <...> считаем, что должно быть немедленно созвано
срочное
заседание Политбюро ЦК КПСС для обсуждения
и осуждения этой
провокационной
вылазки.
Мы требуем немедленно опровергнуть в
печати все грязные домыслы
"Сообщения ТАСС"
и привлечь сочинителей
этого "Сообщения" к от-
ветственности
за разжигание ненависти к нашему народу.
Не может быть и речи о том, чтобы мы, в соответствии с желанием
авторов
этого пасквиля, рассматривали
оскорбления <...> нашего народа
как
чисто внутреннее дело. Но мы
надеемся, что и в нашей стране най-
дутся
здоровые силы, которые дадут
достаточный отпор высокопоставлен-
ным провокаторам
из ТАСС и окажут помощь скорому и справедливому реше-
нию
нашего национального вопроса" (11).
В этой
связи, на фоне этого массового грозного протеста
стано-
вится
понятной та поспешность, с которой
А.А.Громыко (в присутствии
своего заместителя
П.Н.Демичева и Министра
внутренних дел СССР
А.В.Власова)
принял 27 июля в Кремле группу представителей крымских
татар
(12), а ТАСС заполнил советскую печать следующими друг за другом
сообщениями
(От 27 июля, от 28 июля и т.д.), в которых предпринимались
судорожные попытки самооправдания и оценки (с помощью
подтасовки отк-
ликов
"советских людей", в том
числе "граждан из числа
крымских та-
тар") первого
"Сообщения" как якобы проникнутого духом интернациона-
лизма и
сделанного "в интересах дружбы и единства
советских народов"
(13). Это был, может быть, последний чудовищный
всплеск цинизма перед
концом
эпохи узаконенной многолетней лжи, перед наступлением гласности
(хотя, впрочем, вряд ли "последний": ведь
впереди у советской печати,
опирающейся
на официальные "ТАССовки",
еще были и травля Б.Н.Ельцина,
и ложь
о событиях в Сумгаите и Нагорном
Карабахе, и множество иных
заслуг
вплоть до публикации распоряжений ГКЧП в августе 1991 г.).
И на
"кремлевскую
встречу", и на новые
"Сообщения ТАСС" Нацио-
нальное
движение крымских татар ответило,
естественно, не выражением
благодарности, а
организованным 29 июля
многотысячным митингом про-
теста в
Измайловском парке столицы (с участием
представителей разных
национальностей
и уже формирующихся гражданских движений, о чем свиде-
тельствовала
яркая речь на этом митинге Александра Подрабинека).
Продолжение. К началу документа.